|
На Мыльнице жениться Приспичило Ножу: Мол, от тебя, девица, Я с винтиков схожу! Она, не будь дурёха – Не пить воды с лица!* – Нашла, что-де неплохо Пойти за удальца. Герой среди селёдки, Средь булок и хлебов, Он резать мог с серёдки, А мог с любых концов. И все его страшились, Права за ним признав: Опасней всех страшилищ Не в меру острый нрав! И вот, в надежде твёрдой Задравши в небо нос, К венцу невесту гордо Он на руках понёс. И пара их блистала, Прочнее всех была, Ведь были из металла Отлиты их тела. Но дни прошли, и скоро В дела вмешался бес: Пошли у них раздоры По поводу и без. Хоть пресен, как известно, Без них семейный быт, Но тут, скажу вам честно, Был тормоз подзабыт! И как-то раз – за дело, А может быть, и нет – Жена Ножу умело Намылила хребет. Едва он оклемался От мыльного куска, Как в битву с ним собрался, Спасая честь клинка. Писец настал бы мылу – Ведь лезвие остро! - Но мыло вмиг укрыла Жена в своё нутро. Он с поднятым забралом Бросался на неё, Но панциря не брало, Тупилось остриё! А ей того и надо – Пристроить под пяту. И жил он с нею рядом, Теряя остроту. Как ни вертелся было Порою на пупе, Всегда скрывалось мыло В надёжной скорлупе. Утратил он отвагу. Стал кроток и несмел, А под конец, бедняга, И вовсе отупел. Мораль, как говорится, Понятна и ежу: Не стоило жениться На Мыльнице Ножу! * Вариант для обидчивых: "Обдумав до к о н ц а..." |
|
Пишущему Очень Серьёзные Басни для очень несерьёзных соловьёв Наверно, дедушка Крылов Свихнулся б загодя, когда Узнал бы, что влечёт ослов Плод баснОСЛОВного труда. Так, ныне молодой поэт, Припомнив Жаб, Лягух и Змей, Забыл цветок стихов – сонет – И шпарит басни про друзей. Искатель рифм, он между строк Решил принять серьёзный вид. Не знал, скотина, и не мог Знать, ЧТО перо его острит! Пред этим долго сомневался В аллегоричности зверей; Не то, чтоб мщения боялся – Отыскивал, что посильней! Но Львы, Медведи и Мартышки Его устроить не могли, Не нравились ни Слон, ни Мышка, Ни даже птицы колибрИ, Ни земноводные, ни рыбы (а Брем молчал уж про иных!); узнал про крабов с Караибов, нашёл кишечнополостных, - Никто из них не показался Достойным облика друзей, И наш Поэт за вещи взялся, Ища забористей словей. Всегда, как водится, удача Пришла, когда её не ждёшь: В столовой как-то на раздаче Увидел он блестящий нож!.. И в тот же вечер, моясь в ванной, На мыло с мыльницей взглянул И засмеялся как-то странно, И вдруг себе же подмигнул. Чрез пять минут уже дымилась Машинка, белый лист жуя; Из стука этого родилась Не басня – аж ЭпопеЯ! Себе в том полностью отчёт, Должно быть, сам не отдавал – В ней Нож был полный идиот И толк в жратве лишь понимал. Женив на Мыльнице его, Он тут же кознь состроил им: Мол, взяло Нож на мыло зло – Пусть мылит кожу, но другим! Натешась вдоволь злой игрой, Поэт супругов свёл в бою: В нём муж был побеждён женой А мыло жизнь спасло свою! Подумай сам, какой резон Мешать супружеской чете? Ты грозен, как кентурион Не со щитом, а на щите! Я тоже съел на баснях зуб И напишу, хоть я не злой, Про то, как друг мой – Старый Дуб Помолвился с Бензопилой! (ноябрь 1988) |
|
Нежным светом отливая, Бледной хрупкостью томя, Она просила: «Съешь меня, А то я вся сейчас растаю!» И Нож, как рыцарь, как герой И как Ахилл, как Геркулес К ней через стол скорей полез В любви признаться неземной. Отрезав раз, он был готов Пилить, пилить её, пока Развеяв дымку сладких снов, Его не увела рука. Он весь стонал, он весь дрожал, Бисквита крошки нёс в душе, Но вдруг услышал – гость сказал О нём там что-то, о Ноже. Он глянул вниз – и снова страсть В душе горит огня сильней: Увидел он селёдки пасть, Страдает он теперь по ней! Но вот беда, здесь нет развязки: Не режут рыбу после "Сказки", Но эту вольность вы простите И всё как есть пока примите. Была селёдка, хлеб и сыр, Был пудинг, студень тоже был, Он в мясе сделал много дыр, Про помидоры не забыл Он резать целый день устал, Он отдохнуть хотел, Но перед зеркалом вдруг встал И на себя воззрел. Здесь было всё: и рыбий дух, И кровь с мозгов сырых, И крошки, и морковь, и лук В кусочках отбивных. Противный запах, мерзкий вид, И наш герой изрядно сник: Как он отмоется от них, От всех следов побед своих? Но есть одна вещица, Здесь истина проста, Опять в красавца-принца Нож превратит она! Стоит одиноко, не мылится, Совсем незаметна, стыдливая, Железно-пузатая Мыльница, Простая и терпеливая. Мораль сей басни такова: Женись иль не женись, Но вот Ножу без Мыльницы Никак не обойтись! (ноябрь 1988) |