← Назад                         Продолжение →




          Лингвистически-юмористически-мелодраматический сказ про то, как один студентик по имени
          Серёжа Васильев заходил в кабинет директрисы училища, дабы упросить её вернуть ему документы,
          потому как надумал в середине учебного года из него уходить, и что из этого вышло (1983)

      Прикалякал Васёжа к лахудре за финтиками.
      Почал Васёжа нюнтить финтики у лахудры. Нюнтил, нюнтил гуняво, а лахудра рассамакалась, раскуряпилась и вздрюкнула сопилом по шмульнику. Васёжа перелякался-перехвилюнился, бзденькнул пурчато и вбумкнулся на ходайлу.
      Лахудра затурбасилась, хлюпало раскалямила, а Васёжа отряпался от вбумки, встренькал шмайло и дрямпко-предрямпко укалякал от лахудры.
      О-ейко! Плюнькой буржата не перебренькаешь.




ОТВЕТ НА СТРАНИЧКУ ИЗ ДНЕВНИКА С.В.   (1983)

              Конечно же, не есть хорошо с моей стороны, ддюжыще, так злоупотреблять доверием человека, дозволившего почитать страничку из сугубо личного дневника. И хотя я пообещал тебе настрочить на неё рецензию, - так уж само собой получилось, что сочинились у меня целых три. Но хоть и три, да не от моего имени, а от трёх различных лиц. Имён и фамилий не называю, догадаешься сам. Так пусть же хотя бы то утешает тебя, что записки твои, как видишь, изучил я достаточно прилежно.

Отзыв № 1: секретарь парторганизации

      - Я собрал вас здесь, товарищи, для того, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: в мои руки попала некая страница из некоего дневника, принадлежащего - и это самое прискорбное! – студенту нашего училища, товарищу Васильеву Сергею, комсомольцу и гражданину СССР. Несмотря на интимную направленность этих записей, я всё же не могу не вынести их на суд нашей партийной общественности. Ибо если мы сегодня не спасём нашего студента, завтра будет поздно. Такой интравертный тип юнош легко может стать добычей иностранных вербовщиков - и страшно предположить, что будет тогда со всеми нами, с нашей партийной ячейкой!
          Итак, в вышеназванных записях тов.Васильев высказывает мысли, несовместимые со всей системой нашего коммунистического воспитания и идеологического воздействия на развивающуюся личность, ибо в них он анализирует себя (!), свои (!) переживания и свою (!) тонкую душевную организацию - и это вместо организации комсомольско-партийной! Более того: этот странный молодой человек пытается разобраться в отношениях, так сказать, своего (!) внутреннего мира с окружающим себя (его) миром внешним. Это подозрительное анализирование должно навести нас на известные размышления. «Моральный кодекс строителя коммунизма» не оставляет места гибельному для комсомольца самоанализу, мешающему сосредоточиться на мыслях о работе на наше с вами благо. Моя партийная свол… совесть не позволяет оставаться в стороне от вопиющего факта нездорового подхода к проблеме идеологического воспитания и процветания подрастающего поколения и требует решительного его пресечения.
      Вот два примера, почерпнутые мной из этой ужасающей странички.
      Первый: фраза «Остаётся прикрыться щитом тупого спокойствия», - просто возмутительна. Это НЕ НАША фраза! Ведь, как известно, «покой нам только снится!»
      Но это ещё полбеды. Куда страшнее другое. Вы только вдумайтесь, товарищи, в слова: «тупого спокойствия»? Это же форменное безобразие! Не бросает ли слово "тупого" тень намёка на нашу училищную парторганизацию?.. Кого конкретно имеет в виду автор? Советую подумать над этим.
      Да ещё что-то про щит... Не тот ли это щит при входе в наше училище, на котором вывешены светлые лики членов Политбюро?
      Пример второй. Заканчиваются записки предложением: «Ну ладно, поехали!» Выражение это, на мой партийный взгляд, слишком многозначно. Мы никому не позволим отклониться от общего направления, продиктованного нам XXIV съездом КПСС, в том числе и в мыслях. Автору следовало бы указать, куда именно он намерен он держать путь. В противном случае его можно заподозрить в инакомыслии.
      Придётся, товарищи, прибегнуть к самокритике (уточню: нам спущено указание свыше на небольшой, определённый её процент) и констатировать тот печальный факт, что по вине наших педагогов по дирижированию, фортепиано, вокалу и другим дисциплинам мы наблюдаем из ряда вон выходящий случай возвращения к извращению и порабощению духа, свойственным миру капиталистического искусства, в котором ведущее место занимает – вы подумайте только! – творческая индивидуальность!! Нет, товарищи педагоги, не это нам нужно!!!
      Предлагаю общими усилиями спасти запутавшегося на наших глазах и в наших стенах среди пережитков империализма тов. Васильева. Рядом с нами гибнет человек! Протянем же ему руку помощи, бросим все наши партийные резервы на перевоспитание его и ему подобных!
      Товарищи педагоги, давайте учащимся больше произведений, воспевающих нашу славную партию и её великие свершения на пути к светлому коммунистическому завтра! Пусть они прославляют развитой социализм наших дней, а вовсе не свой личный, собственный, индивидуальный персональный, автономный духовный мир.
      Долой индивидуумы!! Нам не нужны таланты, нам нужны верные комсомольцы!!!
    (Бурные аплодисменты)


Отзыв № 2: маститый беллетрист

              - Да-а, не ново. Не ново для меня сие бумагомарание, то бишь самокопание. Оченно, оченно знакомо. Сам через это прошёл. Узнаю себя в юности! Тоже, понимаете ли, самокопался, саморылся, самовгрызался предостаточно.
              Скажу из опыта: самокопание – мостик от жизни к небытию. Почему? Докажу. Отбросив в этом слове корень «сам» и соединительную гласную "о", получаем что? - слово «копание». А с чем оно у большинства из нас ассоциируется? Ну конечно, в первую очередь - с землёй. Следовательно: кладбище, гробы, могилы, ну и всё такое прочее – вот к чему логически ведут попытки разобраться в своей нераскопанной доселе душе.
              Именно такую траекторию описал глубокою своею мыслию в былые годы и я сам. И теперь я – пожилой, опытный литератор, великолепно знающий бренное бытие людское. Чтобы в этом убедиться, достаточно почитать мои последние романы: «Смертельное убийство», «Умерщвление трупа» или «Гибель мёртвого покойника». Чую, чую, что этот самый, как его там … Васильев – идёт по той же дорожке, что в своё время протоптал не кто иной, как я. И судя по любимому его выражению «Чтоб я сдох!» - он придёт со временем к тому же, что и я.
              Так пусть же этот автор, как там его … Васильев – на моих зрелых произведениях учится познанию мира людей, познанию их душ, чтобы не проходить заново уже пройденный мной тернистый сей путь от жизни к тому, к чему мы все так стремимся!




Отзыв № 3: один современный пародист

                            И что ж это стало со мною?
                            Никак не найду я себя!
                            Видать, обошла стороною
                            Лихая судьба, невзлюбя…

                            Ищу я себя, раздвояюсь
                            В кошмарах бессонных ночей,
                            С отчаяньем мрачным копаюсь
                            В душе нераскрытой своей.

                            Всё глубже и глубже вгрызаюсь,
                            Как крот в своей тёмной норе,
                            Чего-то найти всё стараюсь
                            В таинственной чёрной дыре.

                            Копаюсь до третьего поту,
                            Валюсь от усталости с ног,
                            А завтра - опять за работу.
                            Весёлая жизнь, чтоб я сдох!

                            Сломал уже третью лопату,
                            И всё ж докопаться не смог,
                            Пришлось вызывать экскаватор, -
                            Он тоже, стервец, не помог!

                            Уж очень взглянуть интересно:
                            И что ж там за клад я таю
                            Под этой туманной завесой,
                            Упрятавшей душу мою?

                            Её золотые оттенки
                            Тупого спокойствия щит
                            Скрывает тюремною стенкой,
                            Меж нею и миром висит.

                            Он мыслей чужих не впускает,
                            Покой мой ревниво храня.
                            Быть может, никто не узнает,
                            Что крылось в душе у меня?

                            Какую-то тайну природы
                            В себе я давно берегу.
                            Сокровищ тех долгие годы
                            Найти я никак не могу.

                            Ищу их без сна и покоя,
                            Совсем уж, бедняга, зачах.
                            Другие – весь день предо мною
                            Кишат, как капуста во щах.

                            Ничтожные, мелкие фишки!
                            Никто до меня не дорос.
                            Да что там - пустые людишки,
                            Я знаю их всех, как свой нос!

                            Но сам я - загадка для мира,
                            Уж тут вы не спорьте со мной.
                            Не могут все ваши кумиры
                            С моей состязаться душой!

                            В душе моей трепет природный,
                            Вселенского холода мрак.
                            (Ох, тяжко писанье пародий:
                            Всё просится рифма «дурак»!)

                            На вечный покой установку
                            Мне в ней суждено раскопать…
                            А вот и моя остановка –
                            Ну ладно, поехали спать!




Каламбуры для Юли N.
(1984)



← Назад                         Продолжение →